Продолжаем разговор. Очередная статья с
конкурса юных журналистов, организованного
"Системной "Забота". Хорошая статья. Девочка молодец.
Из года в год учителя в школах рассказывают нам о Второй мировой войне, о блокаде Ленинграда сухие факты. И чем дальше, тем все более легкомысленно и несерьезно ученики реагируют на классные часы, посвященные этим событиям. Все потому, что речи преподавателей давным-давно выучены наизусть, а слушать в сотый раз про Таню Савичеву уже невыносимо.
Людей, которые могли бы поделиться своими воспоминаниями о войне, сейчас осталось очень мало. Не так давно юные журналисты получили возможность поговорить с ветеранами, задать им все интересующие вопросы, услышать то, что не расскажут на уроках. В Санкт-Петербурге проходил конкурс «Судьбы, обожженные войной», организованный комитетом по молодежной политике города, региональным отделением Лиги юных журналистов и Системой «Забота».
Встретиться с Кирой Николаевной Быстровой оказалось непросто. То здоровье не позволяло принимать гостей, то ее сын, посчитав нас «телефонными террористами», бросал трубку… Но, несмотря на все трудности, мы все же смогли договориться о дне и времени, и приехать к ней в гости.
Кира Николаевна – очень милая, гостеприимная и словоохотливая бабушка. Усадив нас с фотографом на кухне, почти сразу начинает рассказывать о своей жизни, не дожидаясь наших вопросов.
Сейчас ей восемьдесят семь. Из них почти три четверти века она сирота. В блокаду погибли все дальние и близкие родственники.
Пятнадцатилетняя санитаркаКогда началась война, Кире Быстровой было 15 лет. В тот день она с подругой ходила на кладбище, навещать могилу недавно умершей мамы. Услышав по радио о нападении немцев, никак на эту новость не отреагировала. Просто пошла спать.
Уже в первый день была объявлена воздушная тревога, но они тогда еще толком ничего не понимали. «Вообще не испугались: ну, тревога, ну, и что? Тогда совсем не знали, что такое война», - рассказывает моя собеседница.
Скоро узнала, что набирают людей на работу в больницу им. Мечникова, и пошла туда с подругами. Девочки были старше ее на пару лет, их приняли без проблем. Кире же пришлось соврать, что ей тоже 17. Иначе бы не взяли.
На следующий день пришла на работу.
- А что делать, не знаю. Но все что-то делают. Ну, я стала пол мыть. Потом пришла какая-то женщина, сказала, что ей нужны девочки в 16-й павильон, - я и пошла. Там за мной закрепили две «комсоставские» палаты (те, в которых офицеры лежали) и изолятор. Я «утку» подносила, обеды разносила, кормила лежачих… А вот моих подруг, в итоге, родители в эвакуацию увезли, так что им не пришлось работать, - вспоминает Кира Николаевна.
Обо всем этом она рассказывает как-то очень легко. Так, как будто понимала, что надо делать, куда идти. А ведь на самом деле видно, что девочка-подросток просто, особо не задумываясь, соглашалась на все, что предлагали взрослые.
Будни в больнице не были скучными. Кира Николаева рассказала нам массу интересных, забавных случаев. При этом многих, о ком она говорила, вспоминала по имени и фамилии.
( Read more... )